КНИГА ВОРОНА. том3. ИСПЫТАНИЕ

V

…Пётр Павлович в очередной раз очнулся от своих размышлений, стоя перед Святыми Образами и проводил взглядом священника, который слегка пританцовывающим шагом вносил Потир с Жертвенной Кровью Христа через Священные Царские Врата в Алтарь.

Пётр Павлович прекрасно знал цену этому священнику, и сожалел, что постепенно стал терять Чувство Благоговения перед ним, как Информационно-энергетическим Символом Христа в церемониальной магии христианской Литургии. Тем не менее, он терпеливо ждал завершения богослужения, погружаясь в воспоминания…

Предначертанное, видимо, не может не исполнится, и наступило время, когда Пётр встретил, наконец, свою ненаглядную половину, оказавшуюся по-православному обряду  Верующей Женщиной, и с большим запозданием стал настоящим мужчиной.

Женитьба определила переезд на жительство в Посёлок, в котором, к великому изумлению, Пётр и увидел тот самый Храм из своего Вещего Сновидения!.. А ночью ему вместе с Женой неожиданно, то ли наяву, то ли в Видéнии явился Святитель Николай и БЛАГОСЛОВИЛ ОБОИХ КРЕСТНЫМ ЗНАМЕНИЕМ и словами:

«Благословенна сия Земля вам…»!

Спустя несколько дней, к Петру Павловичу, стоявшему на автобусной остановке, неожиданно подошла женщина и предложила купить Икону Святителя Николая, сохранённую из развалившегося храма в соседней деревне. Пётр был приятно удивлён, так как уже знал, что это также являлось определенным Знамением Угодника Божиего!..

Так для Петра Павловича, как его уважительно называли соседи, началась новая жизнь.

Большой белый Храм с четырьмя колонами перед входом тогда ещё ремонтировался, но службы уже проводились. Пётр Павлович узнал от всезнающих языкастых соседок, что Храм при советской власти был превращён в склад. Что только после развала этой власти местные бабки написали письмо в епархию с просьбой вернуть им Храм и прислать священника.

Когда появился новоиспеченный священник, обжился в выделенном ему сельсоветом домике и приступил к ремонту Храма, бабки вернули туда и все Иконы, которые прятали дома. Они готовы были своего «батюшку» на руках носить. Волокли ему в дом овощи со своих грядок, обеспечили всем необходимым в хозяйстве, даже стирали за «матушку» и прибирали дома.

Зато в Храме уже каждое воскресение во время богослужения под сводами строительных лесов бабушки могли с умилением отбивать низкие поклоны перед освященным центральным Алтарем, обгоняя друг друга в усердии, и при первой возможности лобызать «батюшке», похожему больше на атамана Махно в папахе и торчащими из под неё во все стороны длинными волосами, ручку.

Пётр Павлович захотел поближе познакомиться с настоятелем Храма и поговорить с ним. Встреча состоялась дома у «батюшки», который, выслушав осторожный рассказ о некоторых причинах, побудивших Петра Павловича поселиться в этом Посёлке, тут же предложил ему исполнять должность диакона!

От неожиданности Пётр Павлович некоторое время молчал, переваривая в мыслях столь внезапное предложение. Он соображал, что, натаскавшись диаконом всех премудростей храмовых служб и хитростей религиозной приходской жизни, он со временем и сам мог стать священником, вполне возможно, что и в этом же Храме, согласно предсказанию Вещим Сновидением и Благословению Святителя Николая. Таким образом, приобретя авторитет Духовника, мог незаметно проповедовать Учение Космического Христа без христианских искажений…

Но священник, не понимая замешательства Петра Павловича, объяснил, что самому ему не хватает опыта проповеди, а потом, доверительно и как-то заговорщически коснувшись руки его, добавил, что, мол, он в деньгах нуждаться не будет…

Пётр Павлович был шокирован этими словами: неужели предстояние священника пред Богом в Храме может определяться нуждой в деньгах?!.. Его сильно задело, что этот «батюшка» дерзнул о том даже заикнуться ему!.. Но, пересилив возмущение и успокоившись, Пётр Павлович постарался скорее завершить свой визит. И всё же, поспешил откланяться, только испросив у священника Благословения и поцеловав ему руку, дабы не дать ходу своей гордыне и самомнению.

После столь неприятного Петру Павловичу разговора, он устроился на работу плотником и, вспоминая иногда столь досадную ситуацию, с бόльшей ожесточенностью врезáлся топором в бревно, вырубая очередной паз или чашечку.

И всё таки он посещал Храм при первой же возможности, исповедовался у этого же «батюшки» и Причащался каждое второе воскресение Тайн Христовых, но больше предложений служить диаконом ему не предлагали. Правда, его приглашали петь на клиросе, но что-то его удерживало согласиться.

Тем временем любимый бабками «батюшка» не терялся. Он оказался неплохим организатором и пронырой, способным завязать нужные знакомства в местных военных частях. Умиленные елейными речами православного «батюшки», офицерские жёны уламывали своих мужей, имевших доступ к строительным материалам или обладавших властью помочь в «богоугодном деле» ремонта «нашего» православного Храма, который постепенно облагораживался внутренним убранством и внешним видом. Появилось ограждение, и двор был вымощен камнями, подведен природный газ, потому отпала необходимость в дровах и истопнике…

И народ окрестный повалил в Храм креститься сотнями в один день и молиться толпами, благо, что мода такая повеяла после многих лет воинственного советского атеизма. Видимо, и впрямь священник в деньгах не нуждался, и злые языки стали распространять о нём всевозможные сплетни, иногда лживые, но, как догадывался Пётр Павлович, чаще всего не безосновательные.

Дошло даже до того, что кто-то из завистников при Храме написал анонимку в епархию о финансовых злоупотреблениях «батюшки», который менял машины, как перчатки, что во гордыне вздернул нос и уже не замечал простолюдинов, подлизываясь перед полковниками, коммерсантами и богатыми обладателями черных «джипов». Но в то же время не всегда его можно было допроситься отпеть бедного усопшего, родственники которого только и могли, что заливаться слезами и громко сморкаться в платки. Кого-то из прислужников храмовых задело, что от жадности «батюшка» запускал руку в приходскую казну глубже обычного и т.д. и т.п. Видимо, подумал тогда Пётр Павлович, кому-то не досталось при дележке…

Тем не менее, помня о Предупреждении Богородицы, явившейся Детям в португальской Фатиме в начале XX-го века, и предупредившей:

«Усердно молитесь за священников» («Фатимская Весть»),

Пётр Павлович всеми силами Воли своей старался не осуждать настоятеля Храма, хотя это ему плохо удавалось. Чтобы изжить в себе неприязнь и осуждение «батюшки», он чаще стал исповедоваться у него и целовать ему руку.

Но когда областной епископ направил ревизора, и в Храме было проведено собрание Прихожан, на котором очень строгий протоиерей из районного центра ждал от людей открытых обвинений в адрес незадачливого «батюшки», дерзнувшего даже утаивать храмовые доходы от епархии, все промолчали, в том числе и Пётр Павлович. Он считал, что осуждение им хитрого «батюшки» запрягало к тяжбе собственную корысть в подсиживании попа, чтобы самому занять его место.

Промолчал он и о том, что по воскресным дням «батюшка» иногда сотнями крестил людей, что среди недели проводил тайные обряды венчания, хотя епархией разрешалось сочетать новобрачных только по субботам. Промолчал и о многом другом. А по вечерам, стоя с зажженной свечкой перед Образом Святителя Николая, Пётр Павлович каялся в слезах в слабостях своих, что не честен перед Богом и людьми и скрывает свои, как ему казалось, корыстные помыслы…

И к собственному удивлению, Пётр Павлович однажды так же дома предстоя в Молитве и находясь в состоянии, которое в христианстве известно, как «быть в Духе», вдруг ощутил себя стоящим около их белого поселкового Храма с колонами!.. И он увидел настоятеля, показавшегося ему грязно-коричневым лохматым существом, пытавшимся его выгнать за ограду… Но через ворота к Петру Павловичу уже подходила толпа людей и окружала его со всех сторон… Люди, с мольбой глядя на него, тянули к нему свои руки и просили Исцелений и Благословений!.. Но Пётр Павлович почему-то медлил… Он был ошарашен происходящим и говорил людям, что он ещё не священник и не может ничего делать такого…

Наутро же, когда он по улице спешил в Храм на Исповедь, к нему вдруг подбежала какая-то бесноватая женщина и, хватая его за руки, стала криком просить: «Божий человек, исцели меня!»…

Пётр Павлович, ошарашенный неожиданным натиском, попытался как можно быстрее отделаться от назойливой женщины, видя в этом происки дьявольские и искушение к самомнению и гордыне.

Но через пару дней, в неожиданном вечернем Видéнии во время своей обычной Молитвы он опять увидел себя сидящим на бревне около дома своего, а к нему по очереди подходили люди и просили Благословения!.. Он запомнил, как в Видéнии к нему подошел лысый согбенный мужичок, и Пётр Павлович сказал ему: «Исцелен будешь, только не греши больше»… Потом подошли две женщины в сарафанах и так далее…

И опять Пётр Павлович не мог согласиться с тем, что видит себя старчествующим и исцеляющим людей!.. Даже постоянно Созерцая Свет «как бы в глазах, перед глазами и внутри себя», он не мог признать за собою Дары Святого Духа, полагая себя слишком молодым для такой ответственности.

Считая себя обычным Верующим человеком, Пётр Павлович просто строго посещал Храм, и обливаясь слезами, исповедовался о гордыне своей, но при этом умалчивая о своих Видéниях.

…И вот теперь, стоя в Храме на обычном своем месте в ожидании Причастия, Пётр Павлович вдруг с открытыми глазами увидел перед собою Святителя Николая!.. Не на Иконе и не рисованного, но РЕАЛЬНОГО Святителя, выглядевшего, быть может, немного прозрачным!.. Пётр Павлович глядел на него во все глаза и пытался разобрать по шевелению губ, что Святитель ему так СТРОГО НАХМУРИВШИСЬ говорил или ПРЕДУПРЕЖДАЛ, но к сожалению, ничего не слышал и не понял… Потом Святой Николай Благословил Крёстным Знамением его и словно растворился…

Пётр Павлович остался стоять в каком-то оцепенении… Но когда священник вышел, наконец, из Царских Врат с Потиром и начал Молитву «Верую, Господи, и исповедаю, что сия есть самая честнáя Кровь твоя…» и та далее, то Пётр Павлович вдруг стал Созерцать его ужасным чёрным монстром и услышал вместо молитвы только самодовольное рычание!.. Ещё увидел, как люди подходили к этому монстру и чем-то подкармливали его, а тот ещё сильнее рыкал от удовольствия, нагло и злорадно поглядывая на него!.. И Пётр Павлович каким-то внутренним чутьем вдруг понял, что те люди, подкармливавшие священника-монстра, это религиозный ФАНАТИЗМ сознаний Верующих… Но главное, понял он, что ему самому не поздоровится!..

Пётр Павлович встряхнул головой, избавляясь от ужасного Видéния, и отвернулся от священника. Некоторое время он раздумывал, но потом не оглядываясь вышел из Храма.

Через некоторое время, когда по ночам стали бить стекла в окнах его дома, он вместе с Женой покинули этот Поселок и переехали жить в другой район.

Пётр Павлович так же вечерами стоял «на Молитве» перед Святым Образом Святителя, но как-то даже не заметил, что уже не окружал его Свет «как бы в глазах, перед глазами и внутри себя». Не заметил, что сам стал более раздражителен, а всё вокруг менее и менее радовало Душу… Всё было не то, но пересилить в себе отвращение к попам, следовательно и к религии, как «опиуму для народа» только из-за искушения одного случайно рукоположенного горесвященника, чтобы вернуться на СВОЙ Предначертанный Богом Путь, Пётр Павлович уже не мог...

Иногда он вновь прочитывал «Книгу Пророка Ионы», но что делать, не знал. Как бы не плакал во время Молитвы, но Таинственный Глас больше не утешал и Святитель Николай не являлся…

Сестра Люсия, одна из оставшихся в живых троих португальских Детей, удостоившихся Явлений Богородицы в 1917-ом году, еще в апреле 1940-го года писала некоему отцу Гонсалвешу, что людские

«Преступления многочисленны, но еще больше безразличие тех, от кого Он /Господь, - прим. Цитирующего/ ожидает служения. Число же душ, с которыми Он пребывает, весьма ограничено» («Фатимская Весть»).

Весьма…